Коллектор библейской книги

3. АНТИСЕКТАНТСТВО. Некоторые христиане думают, что знают решение лучшее, чем: «я Кифин», «я Павлов» или «я Аполлосов». Они говорят: «я Христов». Такие христиане с презрением считают других сектантами и на этой почве образуют еще одну общину. Они рассуждают так: «Вы сектанты, а я нет. Вы поклоняетесь героям, а мы поклоняемся одному Господу».

Но Слово Божье осуждает не только тех, кто говорит «я Кифин», «я Павлов», «я Аполлосов». Столь же определенно и столь же ясно оно осуждает и тех, кто говорит «я Христов». Нет ничего плохого в том, чтобы считать себя принадлежащим только Христу; это верно и даже очень важно. Нет ничего плохого в том, чтобы отвергать любого рода расколы среди детей Божьих; это в высшей степени похвально. Бог не осуждает таких христиан ни за то, ни за другое; Он осуждает их за тот же грех, который они осуждают в других, — за их сектантство. В знак протеста против разделения среди детей Божьих многие верующие стремятся отделить тех, кто не разделяется, от тех, кто разделяется, и при этом им и в голову не приходит, что они сами ведут к разделению! Их почва разделения, возможно, более благовидна, чем у тех, кто разделяется на почве доктринальных различий или личных предпочтений определенных руководителей, но факт остается фактом: они разделяют детей Божьих. Даже когда они всех обвиняют в расколе, они сами являются раскольниками.

Когда вы говорите «я Христов», не хотите ли вы сказать, что другие не Христовы? Вы имеете полное право сказать «я Христов», если ваше замечание говорит лишь о том, кому вы принадлежите; но если вы подразумеваете: «Я не сектант; моя позиция сильно отличается от вашей, сектантской», то вы проводите различие между собой и другими христианами. Сама мысль о том, чтобы проводить различия между детьми Божьими, берет начало в плотской природе человека и является сектантской. Если мы смотрим на других верующих как на сектантов, а себя сектантами не считаем, то мгновенно устанавливаем различия между людьми Божьими и тем самым проявляем дух разделения даже в самом осуждении разделения. Независимо от того, какие различия мы производим между членами Божьей семьи, даже если это делается под предлогом самого Христа, — мы виновны в расколе Тела.

Что же тогда правильно? Всякое исключение неправильно. Включение всех (истинных детей Божьих) — правильно. Деноминации идут вразрез с Писанием, и мы не должны быть частью их; но если мы критикуем, говоря: «Они — деноминация, а я нет, они принадлежат к секте, а я принадлежу одному Христу», — то такое разделение определенно сектантское.

Да, слава Богу, я Христов, но я общаюсь не только с теми, кто говорит: «Я Христов», — но и со всеми, кто есть Христов. Важно не то, что факт исповедуется, а сам факт. Хотя одни верующие говорят, что они Павловы, а другие — что они Кифины и Аполлосовы, фактически и те, и другие Христовы. Мне не очень важно, что они говорят, но очень важно, кем они являются. Я не спрашиваю, принадлежат они к какой-нибудь деноминации или нет, сектанты они или нет; я лишь спрашиваю: «Они Христовы?» Если они Христовы, то они мои братья.

Наша личная позиция должна быть неденоминационной, но основой нашего общения не является неденоминационализм. Мы сами не должны быть сектантами, но мы не смеем настаивать на не-сектантстве как условии нашего общения. Наша единственная почва для общения — Христос. Наше общение должно быть со всеми верующими в данной местности, а не только со всеми верующими, не принадлежащими к сектам в данной местности. Они могут устанавливать деноминационные различия, но мы не должны выдвигать требований о непринадлежности к деноминации. Мы не вправе проводить различия между ними и собой по той причине, что они проводят различия между собой и другими. Они дети Божьи, и, несмотря на то что они отграничивают себя от других детей Божьих, они не перестают быть детьми Божьими. Их деноминационализм или сектантство будут означать, что на Господа наложены жесткие ограничения в том, что касается Его цели и замысла в их отношении, а это значит, что они никогда не поднимутся выше определенной меры духовного роста и полноты. Благословение у них может быть, но полноты божественного замысла — никогда.