ЖИЗНЕИЗУЧЕНИЕ ПОСЛАНИЯ К РИМЛЯНАМ

СООБЩЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

УЗЫ ЗАКОНА В НАШЕЙ ПЛОТИ

(2)

Тексты Писания: Рим. 7:7-25

II. ТРИ ЗАКОНА

В предыдущем сообщении мы увидели, что означают два мужа, показанные в Рим. 7:1-6. В этом сообщении мы рассмотрим три закона, о которых говорится в 7:7-25. Я прочитаю все эти стихи, добавляя при необходимости некоторые комментарии к ним.

«Что же скажем? Закон — грех? Конечно же нет! Но грех я узнал не иначе как через закон; ибо и желания иметь чужое я не знал, иначе как из того, что закон говорил: „Не желай чужого“» (ст. 7). Из этого стиха ясно видно, что закон даёт нам познание греха, потому что закон обличает грех и определяет его как грех.

«Но грех, ухватившись за возможность через заповедь, произвёл во мне всякое желание чужого; ибо без закона грех мёртв» (ст. 8). Грех использует закон, и закон помогает греху работать в нас. Следовательно, закон был дан не для того, чтобы помочь нам, а чтобы содействовать греху. Без закона, или отдельно от закона, грех мёртв.

«А я когда-то был жив без закона, но когда пришла заповедь, грех ожил, а я умер» (ст. 9). Вне всякого сомнения, закон помогает не нам, а греху. Закон пришёл, чтобы оживить грех, сделать его живым. До прихода закона грех дремал. Но когда появился закон, грех пробудился и ожил.

«И заповедь, которая была к жизни, именно эта заповедь оказалась мне к смерти» (ст. 10). Хотя закон должен был быть к жизни, в итоге по отношению к нам он оказался смертью.

«Ибо грех, ухватившись за возможность через заповедь, обманул меня и через неё убил» (ст. 11). Грех — это убийца, а закон — это орудие убийства. Закон — это нож, которым грех убивает нас. Не имея ножа, не имея орудия убийства, убить человека непросто. Грех, используя закон, сначала обманывает нас, а затем убивает. Поскольку обманывать и убивать может только живая личность, грех следует рассматривать как олицетворение Сатаны.

«Так что закон свят и заповедь свята, праведна и добра» (ст. 12). Что касается природы закона, то с ней проблем нет. Природа, сущность, закона свята, праведна и добра.

«Итак, доброе стало мне смертью? Конечно же нет! А стал ей грех, чтобы он был показан как грех, через доброе производя во мне смерть, чтобы грех через заповедь стал крайне грешным» (ст. 13). Этот стих служит доказательством того, что закон не помогает нам. Вместо этого закон делает грех крайне грешным. Вас всё ещё привлекает закон? Нам нужно держаться от него подальше.

«Ибо мы знаем, что закон — духовный; но я — плотяной, проданный греху» (ст. 14). Мы проданы греху. Грех — это покупатель, хозяин, покупающий рабов, и мы были проданы ему.

«Ибо того, что я совершаю, я не признаю́; ибо чего хочу — того не делаю; а что ненавижу — то творю» (ст. 15). Слова «не признаю́» в этом стихе не означают, что мы не знаем. Как мы можем утверждать, что не знаем, что делаем? Разумеется, мы знаем. Этот стих означает, что Павел не признавал того, что делал. Другими словами, даже если мы поступаем неправильно, мы не признаём, то есть не одобряем, этого.

«Если же я то творю, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он хорош. Но теперь уже не я это совершаю, а грех, который обитает во мне» (ст. 16-17). Павел говорит, что уже не он творит то, чего не хочет, а грех, который обитает в нём. Слово, переведённое здесь как «обитает», — это не то же греческое слово, которое в других стихах переводится как «пребывает»; здесь употрелено греческое слово, которое на самом деле означает «устраивает себе дом», потому что корень этого глагола — «дом». Следовательно, в этом стихе говорится, что грех не просто пребывает или остаётся внутри нас какое-то время — он устраивает себе в нас дом. Поэтому уже не мы творим зло, которого творить не хотим, а грех, устраивающий себе в нас дом.

«Ибо я знаю, что во мне, то есть в моей плоти, не обитает доброе; ибо хотеть присуще мне, а совершать добро — нет» (ст. 18). Павел не говорит, что ничего доброго нет в нём; он говорит, что ничего доброго нет в его плоти. Нам нужно очень внимательно отнестись к употреблённому Павлом уточнению — «в моей плоти». Никогда не говорите, что в вас нет ничего доброго, потому что в вас есть доброе. Однако в вашей плоти, то есть в вашем падшем теле, не обитает доброе. В нашем падшем теле, которое Библия называет «плотью», обитает грех со всеми своими вожделениями. Поэтому в нашей плоти нет ничего доброго.

«Ибо то доброе, чего я хочу, я не творю; а то злое, чего не хочу, — то делаю» (ст. 19). Этот стих доказывает, что внутри нас есть доброе, потому что мы обладаем доброй волей, желанием творить добро. Однако мы не способны делать то доброе, чего мы хотим.

«Если же я то творю, чего не хочу, то уже не я это совершаю, а грех, который обитает во мне. Итак, я нахожу этот закон в себе — в том, кто хочет творить добро; то есть мне присуще зло» (ст. 20-21). В стихе 21 говорится о законе, который вступает в действие всякий раз, когда мы хотим делать добро. Этот закон является злом, потому что всякий раз, когда мы пытаемся творить добро, нам присуще зло. Греческое слово, переведённое в этом стихе как «зло», означает «то, что зло по своему характеру».

«Ибо я нахожу отраду в законе Божьем согласно внутреннему человеку, но вижу другой закон в моих членах, воюющий против закона моего разума и делающий меня пленником закона греха, который находится в моих членах» (ст. 22-23). В стихе 22 говорится о законе Божьем, в котором Павел находит отраду согласно внутреннему человеку. Мы можем назвать его законом номер один. В стихе 23 Павел говорит о законе разума, который можно назвать законом номер два. Поскольку этот закон является законом разума, а разум — часть нашей души, значит в нашей душе существует определённый закон. В стихе 23 также упоминается то, что Павел называет «другим законом в моих членах». Поскольку этот закон находится в наших членах, а наши члены — это часть нашей плоти, нашего падшего тела, значит в нашей плоти есть ещё один закон. Этот закон, закон номер три, воюет против закона нашего разума. В 7:23 мы видим, что два закона сражаются друг с другом, воюют друг с другом. Павел говорит, что «другой закон» в наших членах делает нас пленниками закона греха. «Закон греха в моих членах» — это «другой закон в моих членах», упомянутый ранее в этом стихе. Это третий закон. Таким образом, в одном стихе мы видим два закона: один — добрый закон в нашем разуме, а другой — злой закон в наших членах.

«Несчастный я человек! Кто избавит меня от тела этой смерти?» (ст. 24). Почему наше тело названо телом смерти? Потому что в нашем теле находится злой закон, воюющий против доброго закона в нашей душе. Этот злой закон делает наше тело «телом этой смерти». Что это за смерть? Это смерть, которую мы испытываем в результате того, что оказываемся побеждены, захвачены и уведены в плен законом греха в нашем теле.

«Благодарение Богу через Иисуса Христа, нашего Господа! Итак, разумом я сам служу закону Божьему, а плотью — закону греха» (ст. 25). Этот стих содержит ответ на вопрос, заданный в предыдущем стихе. Согласно стиху 25, избавиться от тела смерти можно через Иисуса Христа, нашего Господа. В этом стихе Павел говорит, что разумом, а не духом и сам по себе, а не Господом Иисусом он как раб служит закону Божьему. Он также говорит, что плотью он служит закону греха.

Итак, в 7:7-25 мы видим три закона, и мы можем определить их местоположение.

А. Закон Божий

Закон Божий праведен, добр, свят и духовен (ст. 12, 14, 16). Этот закон находится вне нас, или, можно сказать, он находится над нами. Закон Божий предъявляет множество требований к падшему человеку, чтобы изобличить его (ст. 7-11).

Б. Закон добра

Закон Божий находится над нами и вне нас, предъявляя к нам требования, а закон добра находится в разуме, который является частью человеческой души (ст. 23, 22). Можно сказать, что закон добра в нашем разуме находится в согласии с законом Божьим и отвечает на его требования тем, что пытается соблюдать его (ст. 18, 21, 22). Всякий раз, когда закон Божий предъявляет к нам требования, добрый закон в нашей душе откликается на это. Если закон Божий говорит: «Почитай своих родителей», добрый закон в нашем разуме отвечает: «Аминь! Я так и сделаю. Я буду почитать своих родителей!» Так было всю нашу жизнь. Каждый раз, когда закон Божий предъявлял к нам какое-либо требование, закон добра в нашей душе откликался и обещал его исполнить.