Коллектор библейской книги

Как мы уже увидели, Авраам, отвечая на призыв Бога, «еле передвигал ноги по грязи и воде». Так как Бог не дал Аврааму ребёнка, Авраам взял с собой Лота, своего племянника. Авраам не мог сказать, что у него ничего нет, потому что он взял с собой Лота. Кроме того, проходя через Дамаск, он, вероятно, нашёл Элиэзера и тоже взял его с собой. Затем, после того как Авраам пал и оказался в Египте, плывя вниз по течению подобно куску дерева, он, вероятно, обрёл Агарь. Несмотря на то что он собирался пожертвовать своей женой в Египте, по Божьему всевластию его жена была сохранена, и, согласно Божьему благому плану, Авраам обрёл много богатства, в числе которого была египтянка по имени Агарь. Из Харрана Авраам взял с собой Лота, в Дамаске он нашёл Элиэзера, а в Египте он приобрёл Агарь. Но в доброй земле он не обрёл ничего. В доброй земле он получил лишь Божье обещание, в котором ясно говорилось о семени и о земле.

Хотя Авраам не осмеливался спорить с Богом, про себя он, наверное, говорил: «Боже, Тебе не обязательно снова и снова обещать мне, что Ты дашь мне сына. Ты уже сказал, что мои потомки станут великим племенем. Ты уже три раза сказал мне, что у меня будет семя, но почему же Ты ничего не делаешь? Боже, неужели Ты не понимаешь, что одно действие лучше тысячи слов? Ты не только дал мне обещание, но и заключил со мной завет. Ты сказал, что приближается дождь, но я пока не видел ни одной капли. Ты сказал, что дашь мне эту землю. Почему Ты не даёшь её мне прямо сейчас? Ты постоянно говоришь: „Я дам тебе“, но разве Ты не понимаешь, что мне нужно это сейчас?» Для Авраама это было настоящим испытанием. Сначала Авраам полагался на Лота. В конце концов у него возникли трудности с Лотом и Лот отделился от него. Затем Авраам стал надеяться на Элиэзера и сказал Богу, что Элиэзер будет его наследником. Когда Бог ответил, что Элиэзер не будет наследником, Авраам, возможно, сказал: «Боже, что Ты делаешь? Ты просто грабишь меня. Ты на всё говоришь „нет“. Ты ни разу не сказал мне „да“». Чтобы укрепить веру Авраама, Бог заключил с ним завет очень необычным способом при помощи трёх видов скота и двух живых птиц. Завет, заключённый Богом, был гораздо надёжнее, чем Его обещание.

Возможно, после этого Авраам и Сарра часто заводили друг с другом печальный разговор. Авраам говорил своей жене: «Сарра, много лет тому назад Бог пообещал, что у нас будет семя. Но где оно? Бог также пообещал дать нам землю. Чтобы укрепить нашу веру, Он заключил с нами завет. Мы не можем сказать, что этому завету нельзя верить и на него нельзя полагаться, потому что я принёс в жертву скот и птиц, как Господь и велел мне сделать. Но мы так ничего и не получили». В такие времена жёны часто ведут себя подобно Сарре. Жёны, как правило, более утончённые и смотрят на вещи более обстоятельно. Возможно, когда Авраам вёл этот печальный разговор, Сарра высказала хорошую идею: «Авраам, мы не можем говорить, что Божьим словам нельзя верить, но посмотри на нас: мы очень старые. Разве Бог не сказал тебе, что тот, кто родится от тебя, будет твоим семенем? Послушай, у меня есть хорошая идея. Наверное, это было всевластие Бога, что в Египте мы обрели Агарь. Давай ты войдёшь к ней, и у тебя будет ребёнок от неё. Так мы получим семя для исполнения Божьего замысла». Будь мы на месте Авраама, мы сказали бы: «Прекрасная идея. Я никогда не думал об этом. Благодарение Богу за твоё мудрое предложение!» Авраам последовал совету Сарры и произвёл Измаила. После рождения Измаила Авраам, наверное, говорил: «Кто может отрицать, что он действительно родился от меня? Разве вы не видите всевластие Бога в том, что Он дал нам в Египте Агарь и что она родила мальчика, а не девочку? Бог три раза проявил Своё всевластие: Он дал нам Агарь, Он сделал так, что она зачала, и Он дал нам через неё мальчика. Слава Господу! Это поистине Божье всевластие». Однако после рождения Измаила Бог удалился от Авраама на тринадцать лет (16:16; 17:1).

С одной стороны, всё это время Авраам, наверное, был счастлив, потому что у него родился ребёнок, но с другой стороны, он страдал, потому что у него не было Божьего явления. Он мог говорить жене: «Почему Бог не является нам? Что произошло? Мы больше не спускались в Египет, и мы не делали ничего плохого. Мы сделали, как ты предложила, чтобы обрести семя для исполнения Божьего замысла. Что же мы сделали не так? У нас есть ребёнок, но у нас нет Божьего присутствия». Как мы увидим в следующем сообщении, через тринадцать лет Бог наконец пришёл и сказал Аврааму: «Я Вседостаточный Бог; ходи передо Мной и будь совершенен» (ст. 1). Бог как бы сказал Аврааму: «Авраам, ты должен быть совершенным. Ты не сделал ничего неправильного, но ты, безусловно, несовершенен». Затем Бог сказал ему, что семя родится не только от него, но и от его жены и что Он даст Аврааму сына от неё (ст. 16). Измаил родился от Авраама, но не от Сарры. Авраам, которому совсем не хотелось отказываться от Измаила, сказал Богу: «О, пусть бы Измаил жил перед Тобой!» (ст. 18). Но Бог ответил Аврааму: «Нет — твоя жена Сарра родит тебе сына, и ты назовёшь его именем Исаак» (ст. 19). Бог как бы говорил Аврааму: «Авраам, ты Меня плохо понял. Семя должно произойти не только от тебя, но и от Сарры. И его будут звать не Измаил, а Исаак». Бог отверг Измаила.

В Послании к галатам Павел говорит, что Сарра и Агарь, две женщины, — это иносказание, символизирующее два завета. Павел смог увидеть это благодаря Божьему откровению. Если бы Павел не сказал об этом, могли бы вы додуматься, что Сарра символизирует завет благодати, а Агарь — завет закона? Мы не должны довольствоваться лишь знанием историй из Бытия; мы должны устремляться вперёд, чтобы понять значение иносказания.

В Гал. 3:17 Павел сказал: «И вот что я говорю: завет, ранее утверждённый Богом, закон, придя четыреста тридцать лет спустя, не лишает силы, так чтобы упразднить обещание». Эти четыреста тридцать лет охватывают промежуток времени от Быт. 12:1 до провозглашения закона в 20-й главе Исхода. До провозглашения закона существовало иносказание. Другими словами, до того как был провозглашён закон, Бог при помощи «фотографии» показал, что произойдёт с законом четыреста тридцать лет спустя. Все мы должны увидеть это.