Коллектор библейской книги

ПУБЛИЧНАЯ ИСПОВЕДЬ

Пятьдесят лет тому назад в Китае некоторые приверженцы пятидесятнического движения требовали от людей публичной исповеди и всячески поощряли такую практику. Некоторые из этих публичных исповедей привели к самоубийствам, дракам и общественным беспорядкам, почти вынудив правительство запретить эту практику. Отсюда видно, что нам не следует копаться во всех этих греховных вещах. Мы должны прилагать все усилия, чтобы помогать людям проводить ясную исповедь перед Господом. Даже так называемая исповедь священникам в Католической церкви привела ко многим неприятностям. Человек, которого считают отцом Филиппинской республики, исповедался католическому священнику, что он готовил восстание против испанского правительства. Священник передал эту информацию правительству, и этого человека арестовали и казнили.

Эти примеры снова убеждают, что мы должны подходить к подобным вопросам крайне осмотрительно. Даже если человек вызывается сделать публичную исповедь, лучше посоветовать ему не делать этого. Это не принесёт никому назидания. Вся эта грязь только загрязнит наши уши и умы молодых людей. Если вы услышали что-то подобное, вам до конца жизни будет трудно забыть это. Это нездоровая практика.

Люди, выступающие за публичную исповедь, основываются на двух отрывках Писания. Они говорят, что, когда Иоанн крестил людей в Иордане, они исповедовали свои грехи (Мф. 3:6), и также те, кто уверовал в Деян. 19, исповедовали свои грехи и делали известными свои занятия (ст. 18). Но нужно понимать, что это происходило самопроизвольно и что нет никакого учения, требующего этого от нас.

ПРЕДЕЛ НАКАЗАНИЯ

Известные всем нам события, целью которых было разделение, в принципе не затрагивали нравственную сторону людей. Даже если мы и сказали что-то об этих событиях, это не повредило ничьей репутации и не было заразным для ушей слушателей. Но даже когда мы говорим о разделении, мы должны рассматривать его очень осторожно. Согласно ветхозаветному закону, когда согрешившего брата предстояло наказать сорока ударами, было предпочтительнее, если ему давали тридцать девять ударов (Втор. 25:1-3; 2 Кор. 11:24). Ему давали тридцать девять ударов, чтобы не превысить предел — сорок ударов. Может случиться так, что отмеренное наказание будет больше необходимого, потому что в нас есть что-то, что любит наказывать людей. Когда мы наказываем, мы наказываем строже, чем необходимо. Даже обращаясь со своими детьми, мы не должны забывать о принципе тридцати девяти ударов вместо сорока. Цель этого принципа — оградить нас от чрезмерного наказания человека. Поэтому всегда лучше наказать недостаточно, чем чрезмерно. Если у вас есть бремя дать какому-нибудь святому сорок долларов в любви, лучше дайте ему сорок один доллар. Если вы любите больше, чем нужно, — это не страшно. Страшно наказывать больше, чем нужно. Мы должны видеть этот принцип в Слове.

УЧИТЫВАТЬ ДРУГИЕ ЦЕРКВИ

Также, когда вы решаете прогнать какого-нибудь святого или отсечь его от общения церкви, вы должны учитывать, что сделают другие церкви. Если после серьёзного обдумывания вы решили, что вам ничего не остаётся, как прогнать его, то вы должны прогнать его. Если такой человек придёт в другие церкви, они должны подумать, принимать его или нет, поскольку он был отсечён от общения в другой местности. Если мы принимаем такого человека, мы должны принимать его, учитывая другие церкви. Что бы мы ни делали, мы должны делать это с учётом мнения других церквей. Принимая человека, мы должны задуматься: «Примут ли его другие церкви?» Прогоняя человека, мы должны задуматься: «Согласятся ли все остальные церкви с тем, что этого человека следует прогнать?» Если мы подходим к этому вопросу таким образом, мы будем защищены, по крайней мере, мы будем уравновешены. Мы не зайдём слишком далеко.

АЛЕКСАНДР МЕДНИК

Я не думаю, что случай Александра медника следует рассматривать как случай так называемого отлучения. Он был человеком, нападавшим на апостола и наносившим ущерб служению. Поскольку он уже был врагом и противником, его не приходилось отсекать от общения церкви. Если человек отзывается о служении отрицательно, это нельзя рассматривать как нападение. Мы должны предоставить людям возможность свободно выражать то, что они чувствуют или думают. Но Александр медник, я полагаю, зашёл в этом слишком далеко. В противном случае Павел не стал бы говорить о нём столь резко. Критика служения, плохие отзывы о служении и даже противостояние служению нельзя сравнивать с нападками Александра медника.

В заключение я хочу повторить: мы должны всегда помнить, что, делая что-либо, чтобы восстановить справедливость, мы должны делать это в любви. Мы также должны сокращать меру и степень наказания с «сорока ударов до тридцати девяти». Так будет безопаснее.